55-летняя учительница Кальбинур Сиддик сейчас живет в Нидерландах – в Гааге, недалеко от Международного уголовного суда. Она – этническая узбечка, родилась и большую часть жизни прожила в китайском Синьцзяне. Много лет учила мусульманских детей китайскому языку, а потом попала в так называемые китайские лагеря перевоспитания. Там она воочию увидела жестокое обращение c уйгурами и представителями других национальных меньшинств, исповедующими ислам. Ей удалось вырваться и дать показания международному Уйгурскому трибуналу. Муж Кальбинур и родственники остались в Синьцзяне. Что с ними происходит, она не знает.
"Заключенные сидят в классах, закованные в кандалы"
"Я родом из лагерного города Восточного Туркестана, нашей родины Уйгуристана. Родилась и выросла в Урумчи, – рассказывает Кальбинур Сиддик в интервью Настоящему Времени. – Там же окончила школу и университет. В начальной школе города Урумчи я преподавала китайский язык в течение 30 лет. С марта 2017 года я в течение шести месяцев вынужденно преподавала китайский язык в мужском кампусе лагеря в Урумчи. Затем ещё шесть месяцев работала в женском кампусе. Мужской лагерь построен на горе Санфонгу в районе Сойво города Урумчи, Уйгуристан. Женский лагерь расположен у подножия горы в том же районе Сойво".
Мужской кампус лагеря представляет собой четырехэтажное здание, где содержится более семи тысяч мужчин, говорит собеседница. Среди заключенных есть религиозные деятели, писатели и артисты, рассказывает она:
"Прежде чем начать преподавание, нас заставили подписать документ, в котором говорилось: "Мы привели вас, чтобы обучать неграмотных". Но когда мы прибыли, увидели, что здание окружено электрическими проводами. Снаружи, внутри здания и в коридорах стоят вооруженные охранники. Когда заходишь туда, чувствуешь себя будто на поле боя. В каждой камере находится по 30–40 заключенных, спящих в тесноте. Они лежат прямо на цементе. Им дают один китайский хлеб и суп. Заключенные постоянно меняются. Одних забирают, других привозят".
"Китай называет эти места "органами перевоспитания". Но заключенные сидят в классах, где проходят занятия, за маленькими столами и стульями, закованными в кандалы, – продолжает Кальбинур Сиддик. – Им выдают специальную форму с номером. По этому номеру к человеку и обращаются. Их могут вызвать на допрос в любое время – неважно, идет ли урок, время сна или обед. Во время допросов, которые длятся по полчаса или часу, по всему корпусу слышны крики и плач. Китайские охранники подвергают их пыткам с помощью электрошокеров, электрических шлемов, сажают людей на электрические стулья. Среди заключенных – религиозные деятели, публичные личности, артисты, писатели, интеллигенция. Они не совершали преступлений. Их «вина» в том, что они уйгуры. В так называемых лагерях перевоспитания их просто уничтожают самыми разными способами…"
"У всех женщин обриты волосы"
"С сентября 2017 года я работала в женском кампусе в Урумчи. Там содержатся около 10 тысяч женщин, из которых 90% в возрасте от 18 до 40 лет. Остальные 10% – старше сорока. Есть даже те, кому 70–80 лет. У всех женщин обриты волосы. Они ходят в тюремной одежде с номером. По понедельникам занятия не проводятся. Им дают неизвестные лекарства, делают уколы, берут кровь. У многих прекратились менструации. Охранники унижают их различными способами. Согласно политике китайских лагерей, их доводят до бесплодия с помощью медикаментов и операций. В 2019 году в одной из больниц города Урумчи девушек насильно подвергали хирургическому вмешательству, лишающему возможности рожать. В течение шести месяцев я была свидетелем этих ужасных издевательств и не смогла выдержать. Я даже видела, как некоторые девушки умирали. Наблюдая все это, я не выдержала, заболела и оказалась в больнице. Так я покинула этот лагерь", – говорит учительница.
О стерилизации и принуждении к абортам, а также систематических изнасилованиях женщин в "лагерях перевоспитания" сообщали бывшие узницы, а также охранники, их показания, в частности, легли в основу доклада ООН, обнародованного в сентябре 2022 года. О принудительной стерилизации рассказывали женщины, с которыми говорили журналисты-расследователи "Би-би-си" и Associated Press. Власти Китая называют эти обвинения "необоснованными".
"Китай родил его вместе с тобой". Слежка спецслужб за семьями в Синьцзяне
"Трудно выносить дискриминацию и уничтожение наших уйгурских братьев и сестер в лагерях. Потому что вы не можете помочь им, не можете дать им надежду, не можете сказать, что через шесть месяцев так называемого обучения их освободят. Вам приходится просто смотреть, как их унижают. Вы не можете рассказать об этом ни супругу, ни другим родственникам. Не можете поделиться с друзьями или коллегами. Потому что в самом начале вас заставляют подписать бумагу о неразглашении. Мы ходим молча, прячем в себе ужасающие все те ужасы, которые видели, плачем в тишине, не можем спать, и от бессонницы начинаем болеть", – так Кальбинур Сиддик описывает психологическое состояние тех, кто живет рядом с лагерями или работает там.
Тех, кто остается на воле, контролируют спецслужбы. Так, в доме Кальбинур неделю в месяц жил человек, которого власти называли "ответственным" за нее и ее родственников:
"Еще страшнее то, что, согласно политике Китая, вам назначают одного человека, который становится за вас ответственным. Он живет у вас дома. Нам говорят: "Китай родил его вместе с тобой". У него в руках красная тетрадь, в которую он записывает все: что мы едим, где гуляем, когда моемся, когда ложимся спать. Каждый месяц он приходит в ваш дом и остается на неделю. Мы должны жить так, как он скажет. В течение этой недели мы обязаны подчиняться их политике, ориентируясь на указания назначенного человека. То есть китайское правительство распространяет унижение даже в дома. Это трудно вынести. Этому угнетению подвергаются мои соотечественники в Восточном Туркестане, и оно продолжается до сих пор".
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: "Мой отец верил в законы Китая, они не ответили ему взаимностью". Казахи и кыргызы о "лагерях перевоспитания"Принудительный развод и отъезд из Китая
Уехать из Китая удалось только самой Кальбинур благодаря национальности – она узбечка. Мужу-уйгуру пришлось остаться:
"Я нахожусь в Нидерландах, живу в Гааге. У меня есть дочь, получившая гражданство этой страны. По национальности я узбечка, родилась в Восточном Туркестане. Но на моей родине остался мой супруг уйгур. Именно потому что я узбечка, у меня появилась возможность уехать за пределы родины. Информация о людях, которых принудительно обучают в лагерях, засекречена. Лагерь находится в районе Сойво, а мой дом в районе Кенгсо. То, что происходит в районе, где расположен лагерь, не знают даже жители других районов Китая, все настолько секретно. Кроме мужа, у меня остались там шесть родных братьев и сестер. В 2021 году, за день до проведения Лондонского уйгурского трибунала в Англии, китайские власти насильно развели меня с супругом, оставшимся на родине. Мне угрожали, пытались заставить служить им. Я отказалась, и после этого они полностью оборвали мою связь с родиной. Прекратили выплаты пособия, опечатали мой дом. У меня нет никакой связи с родными. 9 октября 2019 года я приехала в Нидерланды. С января 2020 года я присоединилась к суду Даво. В июне 2023 года, когда я вернулась с заседания Конгресса США, я узнала, что мой брат, оставшийся на родине, скончался. Китайское правительство разными методами оказывает давление на наших родственников, иногда доводя их до смерти. Сейчас у меня нет связи ни с бывшим супругом, ни с другими родственниками. Я не знаю, как они живут".
Международный трибунал, изучающий нарушения прав уйгурского населения Китаем, заработал в сентябре 2020 года и заслушал первые свидетельства в июне и сентябре 2021 года. Трибунал пришел к выводу, что действия властей Китая в Синьцзяне – а именно факты пыток, стерилизации и контроля рождаемости – соответствуют описанию геноцида. Китайские власти назвали трибунал "фикцией" и отказались от предоставленного им права выступить в Лондоне со своими доказательствами.
"Китайское правительство будет опозорено перед всем миром. Оно не сможет скрыть факт уничтожения уйгуров, – считает Кальбинур Сиддик. – В последние годы создается впечатление, будто политика Китая стала мягче, будто границы открываются, и некоторые уйгуры из-за рубежа возвращаются на родину, но это всего лишь показуха. Это просто пропаганда, чтобы в мире Китай выглядел лучше. Они приглашают артистов и известных личностей из-за границы, показывают ложные условия и ведут агитацию. Мы не должны верить этому, не должны поддаваться их пропаганде. Весь этот ужас в лагерях продолжается, уничтожение людей не прекратилось, угнетение продолжается, мы не должны забывать об этом".